Багдасаров Семен Аркадьевич

- Это и интересы самого Эрдогана, и Турции в целом, претендующей на региональное лидерство, и других компаний, которые покупают нефть, перерабатывают ее и получают деньги. Если вы можете купить в одном месте за 40 долларов, а в другом месте за 25, вы купите за 25. Мало ли, как она там досталась. Тем более, нефть «обеляется». Либо на территории Турции, либо на территории каких-то других государств, но она «обеляется», и вроде вы уже ни при чем, вы купили у вполне хорошего продавца.

Александр Фролов добавил, что под контролем «Исламского государства» находятся 9 месторождений нефти на территории Сирии. Однако эксперт призывает вспомнить, что у ИГ, есть филиалы и в Нигерии, и в Ливии. И оттуда тоже идет нефть - в разных направлениях, разным покупателям.

- Что касается месторождений, возьмем Южную Кишму, разработку которой должна была вести в том числе и «Татнефть». Почему мы не бомбим сами месторождения? Мы все-таки надеемся, что месторождения пригодятся и местным жителям, сирийцам, после окончания войны, и мы там будем работать, - отметил замгендиректора Института национальной энергетики.

Президент Турции Тайип Эрдоган: Наши ВВС не знали, что сбивают российский самолет. Фото: REUTERS

«Если ИГИЛ исчезнет, цены на нефть вырастут»

Сумму зарабатываемого Турцией в результате операций с нелегальной нефтью эксперт Александр Фролов оценил в «сотни миллионов долларов в месяц»:

- Речь об огромных деньгах. Если мы посмотрим на уровень добычи в Сирии, то добыча снизилась за время конфликта примерно на 300 тысяч баррелей в сутки. Мы знаем, что «Исламское государство» и умеренная оппозиция не уничтожали месторождения, старались не разрушать инфраструктуру. Куда делись эти 300 тысяч баррелей в сутки в одной только Сирии? Они не добываются или добываются? А если добываются, то кем? Если их продают по 25 долларов за баррель, сколько получается? Через сколько рук эта нефть пройдет? Куда она поступит? Кто ее купит? За сколько? За 35 или за 40 долларов? Я здесь хочу описать те объемы, которыми мы должны оперировать. Почему-то говорят о 140 тысяч баррелей в сутки, о 200 тысячах. Это со всех месторождений, которыми оперирует «Исламское государство»?

Александр Фролов считает, что существование черного рынка оказывает влияние на рыночную стоимости нефти, но не глобальное:

- При этом, если вдруг «ИГ» не станет, ситуация на рынке нефти улучшится радикальным образом. И цены поползут вверх. Потому что даже в регионе (здесь можно говорить о региональном рынке нефти), если кто-то продает хотя бы 100 тысяч баррелей в сутки по 25 долларов, это уже продавливает цены и вынуждает остальных поставщиков как-то снижать цены на свои поставки. Если вдруг этот поставщик демпингующий исчезнет, то прекрасно. И для нас, для российской экономики, это будет самое благоприятное воздействие. Тем более, что с Сирией у нас давние дружеские отношения. И наши компании там, в том числе и на добыче, работали до начала конфликта. Надо бы прекратить эту войну, закончить ее полной безоговорочной победой. Вернуть туда наши компании, пусть они добывают и продают по хорошей цене эту нефть.

Кадры падения российского Су-24 в Сирии. Фото: REUTERS

«Мы конфликтуем не с Турцией, а с ее руководством»

Что касается российско-турецких газовых отношений, Александр Фролов говорит, что «мы не будем дергать никакой газовый рубильник ни при каких обстоятельствах, разве что Турция официально объявит нам войну»:

- Конфликт идет не с Турцией как с государством, а, скорее, с руководством Турции, до недавнего времени выражавшим полное согласие сотрудничать в деловой сфере, пусть и несогласие по международным каким-то вопросам. Но здесь, видимо, тяга к региональному лидерству с турецким президентом сыграла злую шутку. Мы не будем дергать газовый рубильник по двум причинам. Во-первых, это имиджевые выгоды. Тогда Газпром станет, действительно, газовым оружием, которым его пытаются изобразить. Газпром не газовое оружие. Газпром – продавец газа. И мы сотрудничаем со всеми странами. Стараемся сотрудничать… Перекрытие поставок в Турцию – это крайне недружественный акт. Это гораздо хуже, чем сбитый самолет. Извините за такое сравнение, это просто нужно сказать. Потому что это ставит под удар миллионы людей.

И Турция сама не может пойти на отказ от российского газа, уверен Александр Фролов. Но «Турецкий поток», опасается эксперт, подвис:

- Подозреваю, что не будет официальных заявлений, что мы отказываемся от «Турецкого потока», но эту тему сейчас заморозят до выяснения обстоятельств. На мой взгляд, до того, как в Турции сменится руководство. Либо же это руководство начнет долго и упорно молить о прощении. В доступной ему дипломатической форме - предоставлять преференции, отказываться от скидок на газ, которые они требовали, и так далее. То есть пытаться всячески подчеркнуть, что это была ошибка, что это была оплошность, они об этом крайне сожалеют, это никогда не повторится. Турецкое руководство, судя по его заявлениям, на это не пойдет. Значит, стоит ждать смены турецкого руководства. Тут нужно понимать, что «Турецкий поток» нам надо начать строить не позднее середины либо конца 2018 года. Потому что все объекты должны быть запущены примерно за год. В конце 2019 года заканчивается транзитный договор с Украиной. И к этому моменту должны быть мощности, которые позволят избавиться от этого транзитера. Будет ли к тому моменту построен «Северный поток-2» - вот главный вопрос в турецкой теме.

Между тем, информацию, распространенную в ряде СМИ, о том, что сын Эрдогана владеет компанией, которая покупает нефть у «Исламского государства», наш эксперт не смог подтвердить:

- Слышал об этом, но ни подтвердить, ни опровергнуть не могу.

Су-24 упал на территорию сирийских туркменов. На этом снимке они демонстрируют части парашюта российского пилота. Фото: REUTERS

«Идет война, надо на все с этой точки зрения смотреть»

Есть и другая точка зрения. О том, что нефть и прибыль от нее - отнюдь не главные факторы действий турецкой власти. Главный фактор - это желание Эрдогана создать буферную зону, опираясь на которую, можно было бы оказывать давление на сирийскую власть, особенно на такие стратегические важные направления, как Алеппо и Идлиб. Так считает Семен Багдасаров, директор Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии.

- Американцы на эту идею давали добро. И вот недавно дали добро, о чем говорит и не скрывает господин Керри, который сказал, что это идея хорошая, 98 километров. При этом он говорил, что это 20% сирийско-турецкой границы (я думаю, в Штатах неплохо учат математике). Это он просто проговорился, что еще будет расширение этой зоны в сторону Средиземного моря и в сторону курдского анклава Африн, - пояснил эксперт. - Идет война, надо на все с точки зрения войны смотреть. Им нужен такой плацдарм, который бы одновременно «закрышевал» бы такой проходной пункт, который у «Исламского государства» единственный оставался. Кстати, через который в том числе и нефть шла. Это западный берег реки Евфрат. Потому что все остальные проходы уже взяли курды. Это для них являлось очень важным моментом.

«Это мощный пропагандистский эффект»

Вторая идея турецкой власти, как сказал Семен Багдасаров, - это беспилотная зона:

- Замысел заключался в следующем. Ввести в эту буферную зону 7 тысяч отрядов местных туркмен, в том числе там должны были находиться выходцы из постсоветского пространства, так называемые наши граждане. Вот, собственно, это и осуществлялось.

Турки рассчитывали таким образом не дать нашей коалиции решить ни одной из стратегических задач, говорит востоковед.

- Граница не была перекрыта. Но предполагалось, что ее закроют. И вот, собственно, они и осуществили. И одновременно показали, что будет беспилотная зона. Это мощный пропагандистский эффект – показать, что великий султан, он же президент Турции, вот так смело действует и так далее. Это имеет, в первую очередь, военно-стратегическое значение, а потом уже нефть и прочее.

В Москве прошел митинг у посольства Турции. Фото: REUTERS

«Турбизнес Турции может потерять 4 миллиона»

Жертвовать отношениями России и Турции было бы печально. Так считает Нердун Хаджиоглу, турецкий журналист, шеф-редактор корпункта газеты «Хюрриет» в Москве:

- Просто обе стороны очень связаны экономически между собой. И за последние годы, пока длится сирийский кризис, как-то стороны успевали преодолеть разногласия именно в сирийском вопросе. Хочется надеяться, что и данный инцидент как-нибудь будет разрешен переговорами между сторонами.

Что касается возможной закупки Турцией нефти у ИГИЛ, Хаджиоглу не смог ответить:

- Поймите следующее. Я корреспондент турецкой газеты в Москве. И большинство времени нахожусь в Москве. Поэтому отсюда судить о деталях этого домысла я не могу физически просто. Потому что мне неизвестны детали. Надо поговорить в Турции, если у кого-либо есть сомнения. И тогда разрешить данный спор.

Журналист добавил, что турецкие бизнесмены туристической отрасли очень встревожены отказами россиян ехать на отдых. По его словам, турбизнес Турции может потерпеть убытки на 3-4 миллиарда.

На вопрос о том, не смутило ли его, что турецкие телеканалы показали, как сбивали Су-24 едва ли не в прямом эфире, Нердун Хаджиоглу ответил следуюющее:

- Редактор телеканала «Хабер Тюрк» - мой знакомый, я с ним говорил по этому поводу. Это не камеры «Хабер Тюрк», это съемки, сделанные находящимися там людьми на мобильный телефон. Они просто нашли именно тех людей, которые в тот момент запечатлели это на свои мобильники.